Рагнар кивнул и вонзил в мою шею клыки.

Рагнар начал смотреть тот день, который стал самым страшным в моей жизни, и я будто вновь пережила его.

Это был день, который, наверное, бывает почти у каждого, когда могут разрушиться мечты, сладкие надежды. Тот случай больно ударил поддых и оставил неизгладимый след и страх.

Когда мне было десять лет, я находилась в летнем детском лагере на морском побережье.

В тот роковой день погода была жаркой, солнечной.

Мы пошли с вожатыми на пляж купаться.

Вода была приятной, тёплой.

Плавала я хорошо и воду любила.

Мы с девочками купались и плавали наперегонки. Так вышло, что мы перебрались за буйки.

Не помню, в какой момент это произошло, но вдруг я поняла, что осталась одна. Девочки вернулись на мель, и только я решила последовать их примеру, как на меня накатила волна, затем другая. Волны стали высокими, накрывали и утягивали меня от берега!

Забегая вперёд, скажу, что я попала в «отбойное течение». Хотя у этого явления много названий: отбойное или разрывное течение, рип, отбойная волна, тягун. Оно встречается во всех уголках планеты: от Балтийского моря до побережья Австралии, как в океанах, так и в морях. Каким является пляж — песчаным и галечным, — значения не имеет. Отбойные течения бывают в любую погоду и в любое время года.

Я не знала, что, попав в него, нужно плыть параллельно берегу, вбок. Также не знала, что оно не утягивает под воду, а просто уносит в открытое море. Нужно держаться на поверхности.

Кричать, находясь в воде, которая очень быстро лишает сил и уносит тебя в открытое море, очень сложно. Но я всё-таки пыталась кричать. Но никто маленькую девочку не слышал.

У меня началась паника.

Я осталась наедине с природой.

Паническое чувство, шок, осознание, что сейчас я утону, не были помощниками в борьбе за жизнь. В первые секунды я чувствовала только леденящий ужас. Ужас и ничего больше.

Я помню, как вода заливалась в нос и рот, помню, как лёгкие горели, разрывались от судорожных попыток дышать. Ноги и руки от напряжения и отчаянной борьбы свело, и я тонула… А над головой простиралось ясное, безоблачное небо, светило солнце, и кричали чайки…

Меня спасли случайные люди, проплывающие на сапбордах.

Но я этого не помню, потому что спасли они уже нахлебавшуюся воды девчонку.

Потом мне сказали, что я долго не дышала, и пульса у меня не было. Чудом меня откачали.

После того случая я возненавидела море. Оно меня пугало одним только видом.

Годы мне понадобились, чтобы утопить этот страх в самых глубоких слоях подсознания.

Уже будучи женщиной я перестала бояться моря. Я даже вновь полюбила шум прибоя, блеск волн, крики чаек, солёный воздух, даже перестала заходить в воду по колено… Но на этом моя любовь к морю и заканчивалась. Дальше — страх.

Когда Рагнар закончил просматривать моё самое кошмарное воспоминание, он увидел, что я плачу.

Я плакала навзрыд, захлёбываясь криком. Пыталась вырваться из его рук, но князь держал крепко, надёжно, нежно, бережно…

Меня трясло, словно я только что побывала на краю жизни и смерти. Нет-нет-нет! Я не боялась смерти. Меня пугал этот момент безысходности, тотального отчаяния и безнадёжности. Это ужасные чувства.

— Шшш… Всё хорошо, жизнь моя. Всё хорошо. Это были просто воспоминания. Ты не тонешь, — успокаивал меня Рагнар. — Я с тобой, родная.

Прижалась к нему всем телом, уткнулась лицом в грудь и слышала, как бьётся его сильное сердце.

Рыдания начали затихать, напряжение покидало моё тело, а ледяной ужас ослабил хватку и постепенно полностью отпустил моё сердце.

— Успокоилась? — ласково прошептал Рагнар.

Я кивнула, говорить оказалась не в состоянии.

— А теперь послушай меня внимательно. Не перебивай, даже если тебе не понравятся мои слова, договорились? — попросил вампир.

Снова кивнула и закрыла глаза, шмыгнула сопливым носом. Вот так стоять рядом с ним было самым лучшим лекарством. Ничего больше не хотелось. И бороться тоже не хотелось. Устала я что-то.

Моё состояние было следствием пережитого вновь ужаса. Сначала резкий выброс адреналина в кровь, а теперь накрыл откат.

Рагнар несколько минут молчал. Просто обнимал меня, гладил по волосам, спине, прижимал к себе нежно-нежно, целовал в висок. А потом заговорил:

— Мы сейчас с тобой разденемся и войдём в воду.

Что?!

Моментально распахнула глаза и дёрнулась, но Рагнар держал крепко и напомнил:

— Линда, ты обещала выслушать.

Резко выдохнула:

— Хоррррошо…

Снова напряглась и готова была сорваться прочь, только бы отпустил.

— Я буду держать тебя за руку. Крепко. Я всё время буду рядом с тобой. Сначала пойдём по дну, а потом поплывём дальше, туда, где глубоко. И я научу тебя, как нужно «слышать» и чувствовать стихию.

— Нет, я не смогу, — замотала головой. Ужас удушливой волной вновь накрывал. — Этот страх сильнее меня.

— Но твоя воля сильнее, Линда, — произнёс он очень нежно и тронул за подбородок, приподнимая моё лицо. Князь вглядывался в мои глаза, полные сомнений, ужаса и набегающих слёз.

Обвёл пальцами по контуру моих чуть приоткрытых губ, мягко улыбнулся и прошептал:

— Я восхищаюсь тобой, родная. Ты — воплощение женственности, мягкости и одновременно несгибаемой силы воли и жёсткости. И неужели ты до сих пор не осознала, что можешь всё? А рядом со мной ещё больше.

Его взгляд был прямым, уверенным, полным восхищения. Алые искры всполохами возникали в глянцевом мраке его глаз. Вампир не лгал. Это были слова не только для укрепления духа, он действительно так считал.

Вздохнула и перевела взгляд на притихшего и замершего монги, что удобно устроился на плече князя.

Зверёныш поймал мой сомневающийся взгляд, дёрнул ушками и что-то прощебетал — что-то явно милое и ободряющее.

Натянуто улыбнулась и снова посмотрела на Рагнара.

— И ты меня ни на секунду не отпустишь, — проговорила неуверенно.

— Никогда, — заверил он меня. Взял мои ладони в свои, поднёс к губам и поцеловал каждый пальчик, вызывая во мне волну нежности. И пообещал: — Никогда не отпущу, Линда. И никогда не позволю тебе упасть, утонуть, сгореть. Я всегда буду рядом и всегда поддержу, всегда удержу и сберегу. Помни об этом, хорошо?

— Хорошо, — выдохнула едва слышно.

В горле вдруг образовался ком, на глаза навернулись слёзы, сердце от невероятной нежности защемило.

Закрыла глаза и, пока ощущала это хрупкое невероятное волшебство момента, призналась:

— Знаешь, а я ведь всегда мечтала, что в моей жизни однажды появится кто-то сильный, смелый, кто уверенно и даже нагло заберёт меня в свою жизнь, но при этом не станет ограничивать меня. Не станет запрещать мне заниматься каким-либо делом и никогда не скажет, что я подавляю его волю, а ещё и гордится мной…

Открыла глаза и добавила с улыбкой:

— Но никого не нашлось среди людей. А ты вообще оказался из другого мира. Да ещё другой расы. Но ты всё равно нашёл меня и сделал всё так, как я когда-то грезила… Почему-то сейчас вспомнила…

Мои щёки тронул лёгкий румянец. Стало отчего-то немного неловко, но Рагнар, вместо слов, склонился и подарил невероятно нежный, но при этом собственнический поцелуй.

А потом сказал:

— Я ждал тебя намного дольше.

Сердце затопило море нежности и… любви.

Знаете, у меня словно за спиной крылья выросли и затрепетали. И душа робко распахнулась, позволяя нежному чувству проникнуть глубже…

— А теперь купаться, — осторожно произнёс Рагнар.

Моя улыбка погасла. Со страхом взглянула на набегающие волны, вдохнула солёный воздух и спросила:

— А мы не замёрзнем?

Ветер не был ласковым, и свинцовое небо в тяжёлых тучах не располагало к водным процедурам.

— Мы — вампиры, родная. Холод нам не страшен, — успокоил Рагнар. — Но если ты не против, то после холодной солёной воды мы обязательно примем горячую ванну. Вместе.